Как обстоят у вас дела со спортом?
С бегом не очень, но спорт я люблю. И коньки, и танцы, и серф, а вообще я дайвер.
Что в скрипке для вас самого ценного?
Эмоции, которые она приносит. Я из семьи музыкантов. Сначала музыка казалась мне тяжёлым трудом, и я не думала, что у меня всё будет так хорошо, как сейчас. К скрипке, которую подарила мне ещё бабушка, у меня было трепетное отношение, как к куколке. Я укладывала её спать, а играть на ней совсем не хотелось. А потом я доросла до неё, и мы стали дружить, иногда спорить.
Вы много играете с джазовыми музыкантами. Почему скрипка в джазе?
Джаз – это свобода, целый мир, который можно изучать. Ты сам себе композитор. Это очень интересно и приносит много удовольствия, когда получается.
А что происходит, когда не получается?
Идёшь домой заниматься.
Выходя на сцену, артист иногда боится, что забудет текст. А чего боится скрипач?
Лично я боюсь, что порвётся струна и отлетит мне в глаз. Поэтому я играю с закрытыми глазами не только потому что меня захватывают эмоции, а потому что мне страшно, и я боюсь.
При взгляде на сегодняшний Петербург, какая скрипичная партия приходит в голову?
Петербург очень разный. С одной стороны, это может быть такой холодный концерт Сибелиуса. Но при этом город такой живой, поэтому вполне возможно и что-то джазовое, быстрое, даже сумбурное.
Если бы благодаря машине времени вам удалось встретиться со Страдивари, что бы вы у него спросили?
Попросила бы раскрыть секрет.
Кто из композиторов прошлого наиболее, на ваш взгляд, соответствует Петербургу?
У меня любимый композитор Бах, поэтому он подходит везде.
Как быть в хорошей форме и всё успевать в современном мире?
Отбрасывать лишнее. Всё успевать невозможно, значит то, что не успеваешь – это ненужное.
