Юрий Зинчук, ведущий: «Начинаем мы с события, за которым целую неделю пристально следил весь мир. Я имею в виду торжественную церемонию объявления победителей Нобелевской премии.

Начиная с понедельника, каждый день нобелевский комитет называл имена лауреатов. Церемония награждения пройдет через месяц. Но победители уже известны. Это те, кто и определит ориентиры, относительно которых в ближайшее время будет идти человечество по своему пути развития. Среди нынешнего состава лауреатов нет петербуржцев. Более того, не было ни одного российского учёного или общественного деятеля. Кто-то из экспертов даже высказал мысль, что это тоже своего рода ответ Европы на действия России в отстаивании своих национальных интересов. Что многим, естественно, не очень нравится. Но организаторы категорически такое отвергают, утверждая, что интересы науки должны быть выше политики.

Мы не будем вдаваться в эти споры. Мы лишь скажем: без нас, без России, без Петербурга не было бы даже и самой нобелевской премии. Не говоря уже о том, что 12 лауреатов этой самой престижной премии в мире – это те ученые и писатели, которые делали свою карьеру именно в Петербурге. Нобелевский Петербург – вот тема репортажа нашего специального корреспондента Павла Никифорова.

Создание синих оптических диодов. За искусство памяти. И за изучение нейрофизиологических механизмов ориентации в пространстве. Это формулировки Нобелевской премии 2014 года. Среди лауреатов: американцы, француз и японцы. Стокгольм снова обошелся без России. Хотя самого Нобеля, как ученого и его премии, без России, без Петербурга, не было бы точно.

Павел Никифоров, корреспондент: «Всего в Петербурге существует два доходных дома семьи Нобеля. Один на Каменноостровском, второй — этот — на Лесном проспекте. Между Пироговской набережной и Лесным, на самом деле, построен целый город из 16 домов для рабочих завода Нобеля. В феврале 17-го, именно с бунта на заводе Нобеля, вот в этих дворах, начался переворот в России. Рабочие Нобеля с Выборгской стороны толпой отправились в сторону нынешней площади Восстания. Так что Нобель, как и его премия, не просто переплетены с историей России, с историей Петербурга. Они неотъемлемая часть нашего города».

Шутка ли: сразу 12 нобелевских лауреатов напрямую связаны с Петербургом. Павлов, Мечников, Семенов, Ландау, Капица, Алферов, Бродский — каждый из них прежде всего петербуржец. И если бы существовал рейтинг нобелевских городов, то мы были бы явными фаворитами. Что не скажешь о статистике по странам. У лидера – США — 360 премий. А, например, на всю Россию и бывший Союз всего 23 медали. Причем такой статистический перекос заставляет задуматься о справедливости нобелевского комитета.

Павел Никифоров, корреспондент: «Видимо, за век здесь мало, что изменилось. Маленькая парадная, всего две квартиры. Так здесь жили до революции нобелевские рабочие, так здесь сейчас живут и обычные петербуржцы. А еще мало кто знает, что существовала ещё и специальная премия брата Альфреда Нобеля – Людвига – для России, поскольку 56 лет из 66 он прожил в Петербурге. До 1917-го года золотая медаль вручались раз в пять лет за исследования и разработки в области науки и техники. Сейчас об этой премии забыли, хотя капитал, положенный в основу будущей Нобелевки, был оплачен русской нефтью и трудом русских рабочих, инженеров, учёных».

Но даже эту премию, специально созданную для России, не получил, например, Менделеев. Ни специального приза, ни самой Нобелевской гениальный русский химик так и не дождался. Хотя выдвигался он аж три года подряд: в 1905, 1906 и 1907 годах прошлого века. Именно с того самого момента в России, а потом и в Союзе появилось огромная армия противников шведской премии. Причем, главным доводом стало то, что премия создана на кровавые деньги, полученные от продажи динамита. Сейчас сумма премиальных – полтора миллиона долларов — нешуточная цифра для ученого любой страны.

Анатолий Самарин, доцент МГИМО: «Эта экономическая закулисная составляющая исключительно важна в нобелевском комитете и отсюда колоссальная несправедливость, и отсюда же фантастические решения: присуждение премии Обаме за миротворчество, отсюда же странная премия Евросоюзу».

Впрочем, премии мира вручают не всегда и далеко не только за войну. Петербуржец Геннадий Менжулин получил ее в составе команды группы экспертов по изменениям климата. Вместе с Жоресом Алферовым они единственные нобелевские лауреаты, живущие и работающие в Петербурге.

Геннадий Менжулин, лауреат Нобелевской премии мира: «Это довольно стандартный сертификат всех нобелевских лауреатов. Здесь написано «за вклад в развитие науку присуждается нобелевская премия мира Геннадию Менжулину»

Павел Никифоров, корреспондент: «Ваша жизнь как-нибудь изменилась, когда вы получили эту премию?

Геннадий Менжулин, лауреат Нобелевской премии мира: «Изменилась! Во-первых, в Университете моем часто говорят, что у них есть только один живой нобелевский лауреат».

С одной стороны, Нобелевская премия – священный символ веры современного мира. Такой же идол, как рыночная экономика. За столетие существования премии общество приучили к тому, что реакцией на её присуждение может быть только восхищение. Другими словами — это шоу-бизнес от науки. С другой, в Петербурге и Ленинграде были и есть люди, которые отметали всякую конспирологию и были убеждены в том, что эта премия не пройдет мимо них.

Яков Гордин, писатель: «Бродский сначала думал об этом полушутя. Он вообще часто шутил на эту тему. Как-то он сказал уже в начале 80-х: "запахло нобелевкой!". Так что он думал об этом очень давно».

Нобелевская речь Иосифа Бродского: «Оказаться на этой трибуне большая неловкость и испытание. Ощущение этого усугубляется не столько мыслью о тех, кто стоял здесь до меня, сколько памятью о тех, кого эта честь миновала».

В этой нобелевской речи Бродский вспоминал только петербуржцев, приводя в пример Мандельштама и Ахматову. Он так и остался единственным ленинградцем, получившим нобелевскую по литературе. Зато в научных номинациях: химии, физиологии и физике — петербуржцев всегда хватало. И прежде всего из-за нашей, петербургской научной мощной школе.

Жорес Алферов, лауреат Нобелевской премии по физике: «Если бы я не попал в физико-математический институт, то я бы не стал нобелевским лауреатом».

Жорес Иванович получил свою Нобелевскую в 2000 году за разработку полупроводниковых гетероструктур. Спустя 14 лет сразу три японца: Исаму Акасаки, Хироси Амано и Сюдзи Накамуре — стали лауреатами за создание синего светодиода, который явился основой белого светодиодного освещения. Именно белые светодиодные лампы скоро станут основными, мир забудет о лампах накаливания. Но самое интересное, что эта работа японцев основана на гетероструктурах Алферова.

Жорес Алферов, лауреат Нобелевской премии по физике: «Да, наши работы использовались, но я рад, что здесь работает гетероструктура. Она – премия – дана совершенно справедливо».

Другими словами, в каждой работе очередного нобелевского медалиста есть основа и наследство разработок предшествующих лауреатов. А значит мы и на этой, премии 2014 года, незримо, но присутствуем. Все 12 наших петербургских нобелевских победителей».