26 ноября, в широкий прокат выходит фильм режиссёра Романа Нестеренко «Клятва». В этот же день состоится петербургская премьера в кинотеатре Англетер. Все актёры в фильме петербургские, и все они придут представить свой фильм публике. На кинофестивале «Амурская осень» в Благовещенске «Клятву» отметили за лучший сценарий. Также приз за лучшую женскую роль был присуждён Анне Вартаньян, которая сыграла в этом фильме.
андрей смирнов,ведущий: Когда вас позвали в этот фильм, вы знали эту историю?
Анна Вартаньян,актриса: Если честно, да. Я давно знакома с продюсерами фильма. Когда я представляла фильм Веры Глаголевой в Болгарии, мы там познакомились. Был кастинг. Они уже написали сценарий, и мне сказали, что мы хотим, чтобы ты играла эту роль. Этот сценарий прекрасен тем, что несмотря на тему, несмотря на то, что война, всё происходит вокруг истории любви главных героев. Там есть любовный треугольник. Эта история о том, как люди совершают подвиг, но очень тихо. И это даёт возможность каждому из нас спросить: как я бы действовал и поступал в этих обстоятельствах. И это очень человеческая история. И она, снята романтично.
андрей смирнов,ведущий: Картина снималась в Крыму, частично, в той самой психиатрической больнице, где работал доктор Балабан. Как всё это проходило?
Анна Вартаньян,актриса: Финал мы снимали именно в больнице. В той части, где я принимаю участие, — в морге. Буквально, мы ступали по земле, откуда их увезли в последний путь. И было довольно страшно, но реально. Осознание, что это были реальные люди. Там это происходило, и вот, я там. А как бы я себя чувствовала, если бы осознавала, что всё, конец?
андрей смирнов,ведущий: Некоторую часть фильма вы, главные герои, говорите на немецком языке, не родном вам. Говорят, это было серьёзное испытание?
Анна Вартаньян,актриса: Да. Я узнала, что мы будем играть на немецком языке за две недели до съёмки. Я еду в такси, и мне звонит Роман Нестеренко, режиссёр, и говорит: «Всё, Аня, готовься». И я просто начинаю рыдать. Я ведь не смогу за две недели такое количество текста выучить. Он говорит: «Аня, ты сможешь!» Я звоню Готсдинеру, говорю: «Дима, ты в курсе, что ты весь текст говоришь на немецком?» Он говорит: «Да. Ну, как-нибудь будем». И у меня было просто растождествление, мне кажется у меня зажглась вся кора головного мозга, потому что мы удерживали текст весь съёмочный текст. И не только свой, но и партнёра, потому что надо понимать, что он говорит, когда вступать. А ведь ещё и играть надо! А ночью я учила текст на следующий день.
