Обыденность, за которой скрываются гениальные инженерные решения. Что мы каждый день видим на улицах, в домах, но почти не замечаем этого? Для чего дворцу хрустальный пол? Зачем в Ленинграде строили трёхъярусные квартиры? И как танцпол превратить в амфитеатр? Репортаж Антона Цумана.

Юрий Зинчук,ведущий программы «Пульс города»:

«Теперь давайте ещё немного изучим историю того, как Ленинград и Петербург помогал. Как наши инженеры, строители, специалисты создавали в других городах нечто новое. Например, именно на Ленинградском металлическом заводе были созданы турбины для Хмельницкой атомной электростанции в Украине. Строительство электростанции было начато в 1981 году. На ЛМЗ, кстати, была изготовлена первая паровая турбина для Ровенской АЭС.

У Ленинграда – Петербурга уже есть опыт восстановления разрушенных городов. Например, когда в 60-е годы мы помогали возрождать уничтоженный землетрясением Ташкент. За короткое время, всего за три года, задача ликвидации последствий катастрофы была решена.

На строительство метрополитена в Киеве Ленметрострой направил в столицу Украины своих ведущих инженеров, квалифицированных проходчиков и механиков. На завершающей стадии строительства первой очереди киевской подземки ленинградцы выполнили устройство путей и монтаж эскалаторов. Перечислять строчки из летописи в истории, когда ленинградцы приходили кому-то на помощь, можно долго.

И это вполне очевидно, потому что именно наш город славится высокопрофессиональными специалистами. Да и само строительство нашего города ещё в эпоху Петра I можно назвать невероятным инженерным решением. На берегу пустынных волн построить такой мир, как Санкт-Петербург, это просто феноменальное событие в истории человечества. Давайте эту тему изучим чуть более подробно. Петербург глазами инженера. Что мы видим каждый день на улицах, в домах и почти не замечаем? И как за этой обыденностью скрываются гениальные инженерные решения? Антон Цуман расскажет об этом подробнее».

Все мы, и жители, и гости Петербурга, чаще смотрим на его достопримечательности с обывательской точки зрения — как это выглядит? Но есть и другая — инженерная: как это устроено? И с этой точки многие достопримечательности Петербурга самых разных эпох могут открыться с совершенно неожиданной стороны.

Начнём с самой петербургской темы — мосты. Вот, например, Банковский, созданный инженером Вильгельмом Треттером в 1826 году. И мало кто из туристов вспомнит, что это одновременно и самый древний, и самый современный тип моста. Тот же принцип и у моста Кешва-Чака в Перу, которому 600 лет, и у современного японского моста Акаси-Кайкё.

Инженер и писатель Антон Смирнов рассказывает: эти мосты были звёздным часом инженера Треттера. Во-первых, безопорные, а значит, без помех для судоходства. Во-вторых, необычные для российской школы мостостроения. Банковский, Почтамтский, Львиный — все разные по облику, но одинаковые по конструкции. Тонкий сплав инженерии и архитектуры. Грифон — не просто украшение. В нём скрыт специальный элемент — пилон, который и обеспечивает его устойчивость. Эти пилоны можно было увидеть в период недавней реставрации моста.

Но и в обычных доходных домах можно найти свои хитрости. Вот, например, известный доходный дом Елисеевых на улице Ломоносова. И в целом строители и архитекторы доходных домов придумывали различные инженерные хитрости, чтобы, с одной стороны, сэкономить, а с другой — не нарушить строительные нормы того времени.

Архивариус Института истории материальной культуры Надежда Моисеева проводит краткую экскурсию по коридорам Новомихайловского дворца. С виду коридор как коридор. Только с хрустальным полом. Причём в самом прямом смысле.

Рассмотрим поближе конструкцию перекрытия. Стеклянный элемент выполнен в виде пирамидальной призмы для лучшего преломления солнечных лучей. Только полвека спустя, когда американская компания Luxfer Prism запатентует этот метод освещения, их начнут называть люксферами. А вот какое название этой задумке дал за полвека до этого архитектор Штакеншнейдер, пока остаётся инженерной тайной.

Инженерные решения советской эпохи чаще были связаны с массовым строительством. Квадратных метров нужно было больше, стоить они должны были дешевле. И это порождало свои архитектурные загадки. Вот, например, почему в дореволюционных домах окна высокие и прямоугольные, а в домах советской эпохи — квадратные.

Впрочем, если вглядеться в окна некоторых домов, можно и правда удивиться. Вот пример: жилой дом на Маршала Тухачевского. Вот ряд нормальных окон, затем почему-то маленьких, затем снова нормальных. Казалось бы, разгадать загадку можно войдя внутрь. Но странности здесь только начинаются.

Семья Филатьевых специально приобрела квартиру именно в этом доме. Первая причина — любовь к истории советской архитектуры. Вторая — где ещё в ленинградском доме встретишь квартиру в целых три яруса? Чтобы войти — подняться на 8 ступенек, и ещё 8 ступенек, чтобы зайти на кухню. Глава семьи, Никита Филатьев, объясняет: этот дом был построен специально для молодых семей объединения «Красный выборжец». А необычная  инженерная задумка имела под собой вполне рациональное основание.

Хоть и смелый, но всё же эксперимент, ограничился двумя домами. Типичная судьба индивидуальных жилищных проектов советской эпохи. Но в этом их уникальность — выделяться из рядовой застройки. И заставлять задаваться вопросом, а как и для чего это было сделано?

Экскурсовод проекта «Петербург глазами инженера» Александра Жирнова поясняет: эти дома на Новосмоленской набережной — один из главных пунктов их экскурсионного бюро. За необычную форму эти дома получили прозвище «курьи ноги». Но на самом, деле за забавным видом кроются и архитектурные принципы, и инженерные хитрости.

Намывные территории Васильевского. Одна из новостроек. Казалось бы, жилой дом, но он же — главная архитектурная доминанта этого района. За счёт 54х-метрового шпиля золотистого цвета.

С главным архитектором проекта Никой Бараковой подбираемся к самому шпилю. Отсюда видно, какие сложные расчёты пришлось провести, чтобы шпиль был не только красивым, но и устойчивым. Каждое соединение, а их сложность порой доходит до 7-ми элементов в одной точке, просчитывалось с математической точностью.

Строительные работы рядом с другим шпилем башней «Лахта Центра» ещё ведутся, но кое-что уникальное инженеры-строители уже готовы показать. Вот, например, уже введённый в строй концертный зал будущего общественного пространства. Казалось бы, в чём хитрость — обычный зал с ровным полом. Но стоит буквально нажать пару кнопок, и танцпол превращается в концертный амфитеатр. А вот и сам механизм, который обеспечивает трансформацию зала. Начальник отдела спецтехнологий Алексей Дунаев объясняет: такие конструкции в Петербурге применяются впервые.

Возможно, через 100 лет эти спиралифты будут разбираться на уроках истории инженерии начала 21 века. А пока это техническая новинка, которая ещё удивит первых посетителей «Лахта Центра», когда весь комплекс введут в эксплуатацию.

И все эти инженерные хитрости, которые придумывались, придумываются и будут придумываться архитекторами, строителями, инженерами, функцию имеют вполне прозаическую — свет, эстетика, безопасность. Да, взглядом обывателя мы их порой можем и не заметить, но каждая из них погружает в одну из эпох истории Петербурга — главное хоть иногда взглянуть на них глазами инженера.