В гостях у программы «Утро в Петербурге» Алексей Сиренов, директор Санкт-Петербургского института истории РАН, доктор исторических наук.
Дарина Шарова,ведущая: Сегодня мы отмечаем 300-летие Российской Империи. О значении этой особой даты для нашей страны поговорим с директором Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук Алексеем Сиреновым.
Николай Растворцев,ведущий: Давайте вспомним тот день 22 октября 1721 года по старому стилю. Много ли фактов не дошло до нас, и что известно?
Алексей Сиренов,директор Санкт-Петербургского института истории РАН, доктор исторических наук: Известно, что именно в этот день произошло принятие Петром I титула императора и отца отечества. Было торжественное богослужение в Троицком соборе Александро-Невской лавры. Слово, восхваляющее Петра I и его победы, сказал Феофан Прокопович – известный религиозный деятель, митрополит Петербургский. Затем к Петру обратились сенаторы, сравнивая его в своих речах с римскими императорами, полководцами, которые принимали и титул императора, и титул отца отечества. Петру I тоже было предложено принять эти два титула, а он согласился. Конечно, условность то, что с этого момента началась Российская империя, а до того её не было. Ещё в 1718 году, за несколько лет до этого, Пётр I распорядился опубликовать договорную грамоту 1514 года. В ней впервые правитель России Василий III назван императором. Это был договор с Австрийским императором Максимилианом I. Петру такое было важно, ведь он всегда обращал внимание на исторический контекст. Мы в этом году празднуем 800-летие Александра Невского, но он стал национальным героем России после того, как Пётр I распорядился перевести его мощи в Петербург именно как своего предшественника – политика на Северо-Западе России. Это было в 1723-24 годах. Петру хотелось, чтобы у него были исторические предшественники.
Николай Растворцев,ведущий: Из курса школьной истории для нас российское государство как империя начинается с времён Петра I. Значит ли это, что об империи и статусе императора мы можем говорить именно так?
Алексей Сиренов,директор Санкт-Петербургского института истории РАН, доктор исторических наук: В любом деле важна чёткость. Пётр I принял титул императора, значит с этого момента Россию считают империей. Признаки империи в России были, начиная с XVI века, но лучше воспринимать это как некую предысторию империи.
Дарина Шарова,ведущая: Но непосредственной предпосылкой всё-таки стало окончание Северной войны и наша победа в ней. Почему провозглашение России империей не могло произойти раньше?
Алексей Сиренов,директор Санкт-Петербургского института истории РАН, доктор исторических наук: Титулатура – это очень важный в области международной политики акт. Важно было не просто провозгласить себя, а получить признание других держав.
Дарина Шарова,ведущая: Но ведь не все державы признали наше государство, как ставшее более статусным и мощным на тот момент. Это признание происходило в течение ещё достаточно продолжительного времени?
Алексей Сиренов,директор Санкт-Петербургского института истории РАН, доктор исторических наук: Разумеется, так всегда бывает во внешней политике, в международных отношениях. Даже сейчас нынешний статус России и нынешние её территориальные составляющие признают далеко не все государства, как мы знаем. Это длительный процесс международных отношений, им занимаются дипломаты. Когда Иван Грозный в 1547 год принял титул царя, это около 100 лет не признавали многие западноевропейские страны. Именно поэтому для принятия таких решений и титулов специально выбирали выгодные в политическом отношении моменты. Победа и Ништадтский мир давали больше шансов на то, что это прозвучит.
Николай Растворцев,ведущий: А в жизни тех простых граждан, кто жил тогда в нашей стране, что-то кардинально поменялось в связи с таким событием? Народ это как-то заметил?
Алексей Сиренов,директор Санкт-Петербургского института истории РАН, доктор исторических наук: В Петербурге это было замечено. Ведь были и залпы орудий, и праздник, и имперская символика появилась с этого времени. Но в XVIII веке особенно ярко мы видим, что столица живёт одной жизнью, а страна другой. В конце XVIII века где-то в провинции России ещё не закончилось средневековье. Безусловно, это была одна из проблем правительства. Сейчас нам трудно такое понять при всей многоукладности России. Сейчас благодаря во многом и средствам массовой информации мы всё-таки живём в одном обществе, в одной стране. В XVIII веке этого не было. Конечно, многие в России жили ещё представлениями XVII века. Новое время и имперское сознание началось далеко не сразу. Мы до сих пор не можем определиться, империя – это хорошо или плохо. Совсем недавно это считалось плохо. А сейчас, когда мы утратили такую империю как Советский Союз, понимаем, что не всегда это было плохо, а может во многих отношениях и хорошо.
