Говорить о ценности фоторабот сложно – особенно в эпоху инстаграмов. Любопытнее, наверное, то, что даже профессионально занимающиеся искусством люди ищут себя в творчестве. Не особо отдавая себе отчет в результате. Так было всегда.

Скажем, Дмитрий Шостакович пробовал силы в художественной литературе, настойчиво, но не очень удачно. Говорят, что из его одного опуса
просочилась знаменитая фраза: «коза кричала нечеловеческим голосом». Что ж, в конце концов, мы же любим-то его, как и Чайковского, не за это?

Другое дело, что в пересказах любой прославленный человек со временем теряет человеческие черты, а приобретает все больше бронзовые очертания. Пока и вовсе не превратится в биографию в том, знаете, стиле, который профессор Лотман называл «Жизнь замечательных святых». О поэтах рассказывают немного иначе, чем о генералах, но вот и вся разница.

Дмитрий Хворостовский был оперным певцом. Все остальные слова и предметы – повторят привычную траекторию биографии. В Шереметевском дворце открылась выставка «Голос, покоривший мир». В поисках неистертых слов разные фрагменты жизни певца сопоставлял Виктор Высоцкий.

«Во-первых, это – красиво!», – приходит на ум, когда вступаешь в новые выставочные залы Шереметевского дворца. То, что они открылись выставкой, посвященной Дмитрию Хворостовскому в его день рождения – символично, хотя бы потому что предпоследнее выступление знаменитого баритона было на Дворцовой площади в день рождения нашего города. А один из экспонатов – записка, полученная им когда-то от еще ленинградского зрителя в Кировском театре, напоминает о том, что на заре своей карьеры он также был связан с нашим городом.

Эта выставка является памятником не только певцу, но и, косвенным образом, свидетельством интуиции и неистовой любви поклонников. Более двадцати лет назад Яна Стародубцева, заведующая ныне отделом в Красноярском краевом музее, робея, пришла в дом к родителям восходящей звезды с предложением собирать свидетельства его карьеры. Никто ее об этом не просил, и награды она за это не ждала. Но теперь в Красноярском музее можно увидеть многие костюмы на вырост Хворостовского: от детской карнавальной буденовки до сценического Евгения Онегина.

Экспонатов не так уж и много: дневник, дипломы, удостоверения…  Впрочем, есть запонка Шаляпина. Но главное – это коллаж из афиш и высказываний Хворостовского о себе, пении, жизни… И за всем этим чувствуется культ Хворостовского в Красноярске – наряду с художником Василием Суриковым и писателем Виктором Астафьевым.

Всякая памятная выставка будет еще богаче и живее, если на ней можно будет встретить людей, которые знали того, кому она посвящена, лично. Здесь так и было: образ оживлял воспоминание, воспоминание – образ.

Что ж, в двадцать первом веке любому человеку невозможно исчезнуть бесследно, а уж такому как Хворостовский – подавно! И свидетельство тому – эта выставка.