Артисты БДТ им. Товстоногова и друзья режиссера поделились самыми яркими воспоминаниями о совместных работах.

Сегодня художественный руководитель одного из лучших в Европе театров отмечает юбилей. И трудно сказать, сколько из своих 75 лет Лев Додин отдал искусству. Судя по воспоминаниям одноклассника, театр рано вошел в жизнь юбиляра.

СЕРГЕЙ СОЛОВЬЕВ,кинорежиссер, народный артист России:
«Мы с ним играли «Сказку о рыбаке и рыбке». У нас были колоссальнейшие успехи на фоне рыночной экономики. Просто в классе лежала в углу рубаха от рыбака, у меня был какой-то кокошник от рыбки, но дело было не в этом. Дело было в том, что мы знали, что это наше. Как ни странно, мы с уважением относились к тому, что мы занимаемся чесом на материале Пушкина».

Пушкин не кажется случайным, Додин всегда брался за высокую литературу, чтобы разбираться в амбивалентной сути человека. Театральные старожилы помнят «Кроткую», которую Додин поставил в БДТ с Олегом Борисовым.

ЭДУАРД КОЧЕРГИН,главный художник АБДТ им. Товстоногова, народный художник России:
«Этот жуткий контраст — с одной стороны жалости, потом любви и вместе с тем жестокости. Этот клубок очень сложных отношений, в частности «Кроткая».

Додин внеконфессионален, но отношение человека с богом, познание себя в Боге и Бога в себе, духовная неполноценность личности и общества — в основе легендарных его спектаклей «Братья и сестры», «Бесы». И сам театр, который построил Додин, можно сравнить с общиной, которая коллективно исследует мир. И постижение это начинается со студенческой скамьи.

СЕРГЕЙ КУРЫШЕВ,народный артист России:
«Вдруг с полуслова начинаешь понимать, что тебе говорят. Советуют. Другой человек не поймет, тут не в уме дело, тут какие-то связи родственные, языковые, фонетические образуются. Чувственные, безусловно».

Актеры Додина даже говорят по-другому. Они говорят не «замысел», а «сговор», у них нет «антрактов», а есть только «паузы». И они не репетируют, а пробуют.

ЕЛИЗАВЕТА БОЯРСКАЯ,заслуженная артистка России:
«Слова, которые не употребляем. Например, прогон. Такое ощущение, что нам надо кого-то прогнать, и оно не вернется, странно, какая-то небрежность. Мы — проба. Мы все щупаем, пробуем. Мы задаем вопросы.Начинаем во всем этом разбираться. Каждый высказывает свои мысли, слушаем, записываем, друг от друга питаемся».

Эти пробы не заканчиваются с премьерой, и поэтому поставленные Додиным спектакли идут десятилетиями, или возвращаются на сцену, обретая новые смыслы.

СЕРГЕЙ КУРЫШЕВ,народный артист России:
«Он из тех людей, кто постоянно анализирует даже то, что он высказал и сформулировал иногда много-много лет назад. Братья и сестры, дорогое событие, которое невозможно не то, что забыть, а оставить без сцены, без попытки еще раз рассказать. «Бесы». Чеховские спектакли. «Вишневый сад» был в двух редакциях. Играем «Жизнь и судьбу» одиннадцать лет, он очень сильно изменился».
ЕЛИЗАВЕТА БОЯРСКАЯ,заслуженная артистка России:
«Мы меняемся, становимся взрослее. Когда артисты меняются, в биографии происходят разные события. И спектакли живут с нами, наша личная жизнь прорастает в спектаклях и делает их более насыщенными, богатыми».

Однажды мастер заметил: «Спектакль — это продукт любви в самом высоком, библейском смысле». И эту любовь чувствуют зрители даже в самых трагичных спектаклях Додина. Поэтому его театр и не оставляет никого равнодушным.