Литориновое море, сохранение наследия и нравы самых первых петербуржцев. Репортаж Натальи Бандуриной о том, что было на месте нашего города задолго до его появления.

Наталья Бандурина, корреспондент: «Петропавловская крепость равно Петербург. Азбука краеведения — азы истории города. Здесь он начинался. Именно такой — одетой в камень — ее знают во всем мире. Открытие, которое сделали археологи переворачивает все представления о крепости. Сенсация таилась на глубине десяти метров».

Земляной вал, укрепленный дерном, отлично сохранился. Именно с него, с Меншикова бастиона, и началось строительство всего сооружения. За три года до того, как Петр заложил здесь первый камень, крепость уже существовала. Петропавловка до Петропавловки.

Наталья Бандурина: «Уникальная возможность прикоснуться к стене, той самой — первой, построенной в 1703 году. Именно отсюда собирались грозить шведу, это самое сердце Петербурга».

Практически она повторяет каменный шестигранник — лишь со стороны Невы чуть выдается. При строительстве кирпичных стен с деревянными перекрытиями не церемонились, выбрасывали, а поэтому особо ценно то, что осталось. Буквально с первого осмотра стало понятно — описание современников сильно разнится с увиденным сегодня. И тогда и сейчас проблемы в строительстве были одинаковые.

Владимир Кильдюшевский, археолог: «Вы прекрасно знаете, как это бывает. Где -то недосыпали где-то не доделали, это такой памятник нашему менталитету, я думаю часть материалов, которую направляли на строительство крепости, перекочевала к нему во дворец».

Невероятная находка — ценнейший памятник. Главная интрига теперь — что с ним делать. Вариант поместить в стеклянный саркофаг и водить к ним экскурсии, кажется даже не предлагается. Реставраторы против. Обрушатся кирпичные стены, их надо сохранить. Но это может стать роковой ошибкой, считают археологи.

Петр Сорокин, археолог: «Сейчас рассматривается вопрос о выемки этих оставшихся земляных валов и фактически, если это будет сделано, а это объект культурного наследия, то он будет уничтожен».

Земляная крепость могла бы стать новым центром притяжения. И это при том, что в Петербурге, несмотря на его молодой возраст, по пальцам можно пересчитать подобные памятники. С каждым десятилетием их становится все меньше.

Наталья Бандурина, корреспондент: «Отыскать в Петербурге артефакты петровской эпохи — задача не из простых, культурный слой в центре города — это полтора метра с учетом газона, но есть места, например, Меншиковский дворец. Мощение, понятно, современное, но именно на этом уровне Александр Данилович заходил к себе во дворец».

А еще так называемое «Сенатское крыльцо» у здания 12-ти коллегий. В 18-м веке оно выходило на канал. Да, по Менделеевской линии ходили баржи, канал, правда, быстро заилился, и его в итоге засыпали.

Елена Михайлова, кандидат исторических наук, заведующая лабораторией археологии СПбГУ: «И там, под кустами, скорее всего, сохранились все эти деревянные набережные облицованные, это все живо».

Важная поправка — живо под землей. И так практически всё, что касается сооружений начала 18-го века. В отличие от Менделеевской, по дну Адмиралтейского канала можно гулять. Он стал сухопутной частью подземного перехода на площади Труда.

Наталья Бандурина: «Темные плиты на Дворцовой площади — не хватило светлых? Версия хорошая, но нет. Этот орнамент в точности повторяет контур Г-образного флигеля третьего по счету Зимнего дворца времен императрицы Елизаветы. Точнее "Дворца молодой четы"».

Вот вы ходили и не знали, а его построили в подарок на венчание Петра III и Екатерины II. Там под землей остались кое-какие фрагменты фундамента. В память о дворце вот так, хотя бы в виде каменного отпечатка, историки археологи и музейные работники пытаются сохранить память о нем.

В самом Эрмитаже хранятся мелкие вещицы — атрибуты того времени. То, что в городе, которому был всего год, не хранили, а пользовались: кружки, мундштуки. Эти вещи рассказывают о нравах первых горожан.

Роксана Реброва, научный сотрудник сектора Археология ГМЗ Эрмитаж: «Петр научил всех пить и курить, но когда я говорю про окурки 18 века, это одна миллионная часть окурков, которую находят в земле. Молодой Петербург очень пьющий и курящий».

Есть мнение, что сам Петр положил начало главному мифу о Петербурге. Будто возник он «на берегах пустынных волн». Якобы намерено приказал строить первый свой дворец из срубленных деревьев, а не перестраивал уже имеющиеся дома. Так или иначе, земли эти были обжитые даже во времена литоринового моря.

Наталья Бандурина: «Да, все мы с вами каждый день ходим по дну древнего моря. И гости города тоже».

Литориновое море раскинулось с севера на юг. Одна его часть проходит по линии Выборгского шоссе, далее по проспекту Тореза и подходит к парку Сосновка. На юге береговая линия идет от проспекта Стачек до Петергофа. Знаменитые фонтаны-каскады стоят на месте древнего уступа.

Наталья Бандурина: «Отдохнуть на берегу литоринового моря можно в Удельном парке. Там, где Верхний парк переходит в Нижний. Это и есть береговая линия. Особенно это заметно летом, там внизу и растительность другая. Больше трав, а наверху деревьев. Высота перепада — примерно 6 метров».

Три тысячи лет до нашей эры. На берегу моря поселение. Люди времен неолита обосновались на земле, которую все сегодня знают как Охтинский мыс. В дальнейшем земли эти будут переходить от нас к шведам и обратно. Северная Троя — так называют этот многослойный памятник, сохранивший стены трех крепостей. Ланскроны, Ниеншанц 1 и Ниеншанц 2, а также стоянки древних людей. Такого археологического сокровища нет больше нигде в мире. Сейчас это пустырь — как памятник несостоявшемуся скандальному проекту Охта-Центра.

Петр Сорокин, археолог: «И все те объекты, которые здесь находятся, они связаны с нашей историей и являются такими значимыми страницами, что вырвать их путем снесения, как здесь предлагается, это просто преступление».

Построить здесь дома и подземные паркинги можно, если позволит культурно-историческая экспертиза. Так, последнюю провели почему-то специалисты из Казани, которые, по сути, разрешают застраивать территорию. С этим выводом не согласны в петербургском всероссийском обществе охраны памятников истории и культуры.

В Голландии, недалеко от города Гронинген, восстановлена крепость 16 века. Теперь это музейный центр. И там нет даже одной трети того, что есть у нас в Петербурге. Удивительно, но «Северная троя» даже не стоит на балансе КГИОП. Петр Сорокин боится, как бы с Петропавловской крепостью не случилось того же. И если сейчас, в 21-м веке, мы сделаем эту ошибку — не сохраним памятник, навсегда перечеркнем всю трехвековую историю города.