Тема защиты детей на этой неделе звучала особенно громко. Сразу несколько случаев буквально потрясли город. Смерть девочки, которая отравилась наркотиками, оставленными на кухне. Найденные на теле матери трое маленьких детей, которые сутки провели одни в запертой квартире. И громкое дело инвалида по слуху Олеси Уткиной, у которой органы опеки забрали дочь и сына. В итоге детей вернули, правда, не самой матери, а под опеку бабушки. Но насколько законными были такие жесткие меры? О методах работы с кризисными семьями — репортаж Евгении Альтфельд.

Эти кадры станут частью ювенальной истории Петербурга. Инвалид по слуху Олеся Уткина забирает свою дочь из детского дома, без мамы она провела два с половиной месяца.

Олеся Уткина, мать двоих детей: «Она считала денечки, она там подружилась с девочкой, переживает, что ее забрали, а девочка осталась».

Все произошло еще в январе. Когда к заболевшей дочке Олеси пришел врач, женщина не услышала звонка из-за поломки слухового аппарата — версия самой Олеси. У органов опеки  давно были вопросы, и было решено тут же изъять детей, якобы мать была пьяна, а малыши больны и не ухожены. Что это — ошибка инспектора или спасение в опасной ситуации — решит суд. А пока детей отдали под опеку бабушке.

Олеся Уткина, мать двоих детей: «Они будут жить у бабушки, а я буду заниматься другими проблемами, поеду на улучшение жилищных условий подавать, а дети будут у бабушки. Естественно, я буду видеть их каждый божий день. Опека говорит, что у меня должны быть какие-то ограничения, находиться днем, а на ночь уезжать, но я не знаю».

Забрав дочку, Олеся отправилась в другой детский дом — за двухлетним сыном. Дети пережили двойной стресс — разрыв с мамой и друг с другом.

Этот случай расколол общественность. Активист Мария Эрмель считает, что действия органов опеки были незаконными — Олеся Уткина на момент изъятия детей не прошла медицинскую экспертизу.

Мария Эрмель: «Это довольно частая история, когда бедных, незащищенных социально родителей пытаются лишить их детей. Очень многое нужно менять. На сегодня опека у нас — карающий орган, но не помогающий».

77 статья Семейного Кодекса говорит, что при непосредственной угрозе жизни и здоровью ребенка органы опеки вправе немедленно отобрать ребенка. Такая формулировка одному инспектору позволит забрать детей из-за грибка в ванной, а другому не увидеть ничего страшного в том, что мать — алкоголичка.

Критика органов опеки за спорные решения понятна, но цена лояльности  — жизнь ребенка, говорит Светлана Агапитова.

Светлана Агапитова, уполномоченный по правам ребенка в Санкт-Петербурге: «На самом деле, нельзя обвинять органы опеки. Потому что в случае гибели ребенка, который недавно был в Петербурге, опять виноваты органы опеки. Хотя эта семья вообще на учете не состояла, и они вообще не должны были ее проверять. Поэтому может быть иногда речь идет о некой перестраховке».

История  Ольги Захаровой — другой сценарий работы с кризисными семьями. У Ольги — трое детей, сама она с рождения воспитывалась в детском доме, где ее, как и тысячи других девочек, просто не научили жизни. Комната в коммуналке, доход — 10 тысяч рублей в месяц на всех. У нее могли забрать детей. Но Ольгу приютила обычная петербургская семья, которая просто захотела помочь.

Наталья Белякова: «Это была настоящая травля. У нее доход 10 тысяч. Это возможно прожить с тремя детьми?  Если ей помочь правильно, вот так — правильно, не раз в неделю занятия, а вот так, у нее все будет хорошо. Уровень ее образования — это уровень 5 класса. Но она очень хорошая мама, она хочет только самого хорошего своим детям и не хочет, чтобы они видели то, что видела она. Она не хочет жестокости. Она совершенно не умеет на них ругаться. Совсем. Мне приходится ее этому учить».

В Петербурге живут тысячи мам, которые любят своих детей. Но нехватка образования и сложная судьба не позволяют быть полноценными родителями.

Будущее Ольги и ее детей — неизвестно, в этой семье они не навсегда. Но жить одной ей нельзя, не справится. Единственный шанс сохранить сыновей — жить в социальном доме, под присмотром.

«Дом надежды» — убежище для женщин в кризисной ситуации. Наталья Шэхтман осталась без жилья с младенцем на руках, и только благодаря сотрудникам фонда ей удалось сохранить годовалую дочку.

Наталья Шэхтман: «Думаю, ребенка бы забрали, жилья нет. Поехала бы в какую-нибудь деревню…».

Здесь таких женщин, как Наталья, учат азам ухода за ребенком. Помогать намного сложнее, чем отправить в детдом.

Мария Мещерякова, координатор центра «Дом надежды» ОБФ «Родительский мост»: «Был один случай, когда органы опеки не знали, что делать. И тогда они поместили семью к нам, чтобы мы посмотрели, как мама справляется, как с ней дети. И уже ходатайствовали в пользу или не в пользу этой семьи. Конечно, здесь ситуация не такая как дома, но я все равно могу понять, хочет женщина общаться с детьми, хочет она изменить свою жизнь и ей просто нужна поддержка. Или там уже нечего ждать и тогда нужно изымать детей».

Защищать право на безопасность или право на семью — вопрос, на который, наверное, никогда не будет ответа. И нет единого рецепта — как помочь семьям, которые, как писал Лев Толстой, несчастливы каждая по-своему. Но к каждой надо подходить с максимальным вниманием, ведь цена ошибки — жизнь ребенка.