Как застраивается историческая территория, что стало с легендарным Музеем железнодорожной техники и какая судьба ждёт его экспонаты? Расследование Антона Цумана.
Здание Варшавского вокзала на Обводном. Точнее бывшего вокзала. С 1949 года его пассажиров встречал бронзовый Ленин. А полвека спустя победивший капитализм в лице торгово-развлекательного комплекса выжил Ильича. И привел ему на смену вот эту красотку в летнем платье.
Антон Цуман, корреспондент: «Теперь монументальная скульптура скромно украшает двор университета Лесгафта. И увидеть её могут лишь студенты и преподаватели вуза. И широкий фирменный жест теперь, вместо Обводного канала, показывает почему-то на кафедру анатомии. Как будто светлое будущее находится именно там».
А через несколько лет на новое место пришлось переехать Музею железнодорожной техники. Вот на этих кадрах любительской съемки Варшавский покидают последние составы. В 2012 ОАО «РЖД», которому принадлежит территория подъездных путей, передал её под застройку компании «ЛСС Варшавская».
На территории по заключению Всероссийского общества охраны памятников осталось множество объектов исторической индустриальной застройки. И хотя часть удалось спасти, по мнению доктора архитектуры Маргариты Штиглиц, потери этого уголка Петербурга уже не восполнить.
Маргарита Штиглиц, доктор архитектуры, профессор кафедры искусствоведения СПГХПА им. А.Л.Штиглица: «Вокзал — это не только главное здание пассажирское, но это и сопутствующие пакгаузы, мастерские, водонапорные башни, поворотные круги. Но не сохранилось этого комплексного восприятия. То есть по отдельности какие-то удалось сохранить, частично какие-то фрагменты существуют, но такого комплекса единого – он уже всё, разрознен».
И эти разрозненные фрагменты буквально утонут в высотной застройке. Но они хотя бы сохранятся. Координатор движения "Живой город" Дмитрий Литвинов показывает нам, где стояли два пакгауза, которым дать охранный статус не успели.
Дмитрий Литвинов: «На наш взгляд, все эти постройки представляли собой историко-культурную ценность как часть всеобщего комплекса. Особенно торцевые стены пакгаузов были, на мой взгляд, яркими примерами промышленной архитектуры. Достаточно утилитарной, но, тем не менее, достаточно интересной».
Но нас больше беспокоила судьба уникальных вагонов и локомотивов. Куда их увезли, где они сейчас? А вот они, неподалеку от прежнего места, на соседнем Балтийском вокзале. В новом специально построенном музейном здании.
Антон Цуман, корреспондент: «Музей пока ещё закрыт для посетителей. У нас появилась уникальная возможность заглянуть и убедиться, что все экспонаты, которые были на Варшавском вокзале, теперь займут место в новом музейном комплексе».
Получается, об экспонатах мы действительно беспокоились напрасно. Все на месте и даже с новыми соседями. Но мы решили продолжить путешествие и посмотреть, что сохранилось от инфраструктуры Варшавского.
Антон Цуман, корреспондент: «Вот, кстати, сюрприз. Я, когда шел сюда, не думал, что мне удастся близко подобраться к водонапорной башне. Но, оказалось, к ней можно не только подойти, но и попасть внутрь».
Этот объект в зону застройки не попал. И хоть был включен в 2001 году в список объектов, представляющих историческую ценность, медленно приходит в упадок. Забор глухой только со стороны стройплощадки, а так — добро пожаловать. И судя по кучам мусора, это место жалуют. Ещё как.
Также отсюда видно, что железнодорожный музей вполне можно было бы сохранить и даже расширить на прежней площадке. Но в РЖД, видимо, посчитали иначе. И жителей Петербурга тут не спрашивали. А их спросить, по мнению депутата Законодательного собрания Бориса Вишневского всё же стоило.
Борис Вишневский: «Как мне кажется, нормальный проект размещения чего-то на территории обсужденный с гражданами, учитывающий исторические традиции, учитывающий необходимость сохранения музея и исторических зданий, мог бы предотвратить то, что случилось. Я понимаю, что сейчас уже этого не вернуть, но нужно хотя бы на будущее не допустить подобных ситуаций».
А тем временем мы выходим уже к Малой Митрофаньевской улице – границе стройплощадки. Ищем следы варшавского веера железной дороги. Правда, теперь о ней напоминают лишь горы щебня, да обломки шпал.
Антон Цуман: «По тому, что раньше было подъездными путями Варшавского вокзала, мне удалось пройти километра 2. И вот меня встречает очередной глухой строительный забор. Как говорится, приехали. Станция конечная. Просьба освободить вагоны».