Когда Петербург избавится от звания Столицы коммуналок? И почему для одних коммуналка – это проблема, а для других – романтика? Материал Антона Цумана.

Юрий Зинчук, ведущий: «На этой неделе чиновники отчитались о том, как в Петербурге реализуется программа расселения коммуналок. Пока наш город остаётся столицей российских коммуналок. Их в городе на сегодняшний день более 78 тысяч квартир. Для сравнения. Ещё несколько лет назад их было 118 тысяч. В прошлом году расселили 5 тысяч квартир. А в этом году на расселение коммуналок будет потрачено более 3-х млрд. рублей. И с этого года Смольный планирует активнее подключать к расселению бизнес. В последние годы были предприняты меры для активизации расселения коммунальных квартир. Например, отменено обязательное требование к гражданам о достижении согласия с соседями. Это помогает улучшать жилищные условия тем жителям коммунальных квартир, которые не смогли достичь согласия с соседями. Но, безусловно, учитывая то, что эта проблема копилась десятилетиями, то решить её не получится быстро. Нужно медленно, методично и кропотливо заниматься этим вопросом».

Марина Орлова, первый заместитель председателя Жилищного комитета: «Мы планируем, что будет расселено такое же количество квартир, как и в прошлом. Я ещё раз хочу обратить ваше внимание, что сегодня всё-таки подводим итоги не о расселении целой коммунальной квартиры, а о количестве очередников, которые смогли выехать из коммунальной квартиры».

Юрий Зинчук, ведущий: «А когда Петербург избавится от звания коммунальная столица России. А что такое коммунальная квартира с точки зрения антропологии. И почему для одних это проблема, для других — источник вдохновения. Об этом в репортаже Антона Цумана».

Петербургские коммуналки настолько вплелись в культурный код города, что уже стали его неформальным брендом. И пусть сам термин – от слова «комунна» пришел из советской эпохи, столицей коммуналок Петербург был чуть ли не с самого основания.

Историк Юрий Кружнов прожил в коммунальных квартирах более 40 лет. Из них двадцать занимался их расселением. И его личных наблюдений и научных изысканий хватило на целую книгу. В которой он ведет родословную коммунальных квартир Петербурга от времен Петра Великого.

Юрий Кружнов, историк: «Когда народ стал приходить сюда – жить-то где-то надо было, опытные люди строили тут уже домишки, делили занавеской, заселяли по 2 – 3 человека, а то и семьи. Ну вот тебе и коммуналка».

Конечно, семейные углы имеют не так много общего с «коммуналками» начала 20-го века. Подселение к хозяевам квартир новых жильцов – уплотнение – после революции было настолько массовым, что удостоилось даже отдельного агитационного фильма, в котором снялся сам нарком просвещения Луначарский. А последующая эпоха породила целую культуру, отразившуюся в творчестве Булгакова, Бродского, Довлатова.

Антон Цуман: «Коммунальная квартира – одно из тех зеркал, в котором отражаются все эпохи Петербурга. Вот, например, остатки былой роскоши, в которой жили её прежние владельцы, а вот стенка, которая во время уплотнения прорезала огромный зал на две неравные части. Или печка, которая в годы блокады спасла не одну жизнь».

И у каждой квартиры есть похожая история, своя собственная летопись. И художник Денис Ичитовкин, работы которого можно увидеть даже в Русском музее, собрал немало таких историй. Уже несколько лет он переносит на холст быт квартир, в которых он живет. И охотно говорит, в чем секрет его вдохновения.

Денис Ичитовкин, художник: «Наверное как раз в такой человечности. Люди жили – теплота. И время сделало своё дело. Это археология такая, если содрать обои, там куски разные, сюжеты меня интересуют».

Екатерина Река живет в коммуналке на углу Михайлова и Арсенальной уже три года. И квартире-студии на окраине предпочла тихую квартирку в три комнаты в двух шагах от Невы.

Екатерина Река: «На определенном этапе, когда ты молод, пока ты человек не семейный, если ты привык вести активный образ жизни, если бы я жила в другом месте, я бы в этот ритм просто не попадала».

Коммуналка со своими законами, порядками, правилами – совершенно самостоятельный мир. Где случайное нарушение негласных границ порой опасно для жизни и здоровья. И выживание в этом мире, его энергетика дала огромный простор для творчества советским неореалистам. Например, лидеру группы «Ноль» Федору Чистякову.

Когда-то здесь была поликлиника, теперь самая большая коммунальная квартира в России. Её жители песню Чистякова слышали вряд ли. Да им и незачем, её сюжет у них и так каждый день перед глазами.

Татьяна Лобунова прожила здесь 7 лет. Сама бы привела здесь всё в порядок, но ни сил, ни средств на то чтобы привести в порядок 600 квадратов мест общего пользования у нее попросту нет. Поэтому последняя надежда – расселение, которое длилось 5 лет и застопорилось на полпути. А каждый год жизни или вернее существования в такой обстановке кардинально меняют человека.

Татьяна Лобунова: «Больше страхов стало, неврозов. Больше всего боюсь непредвиденных криков, вечеринок».

Поэтому неудивительно, что даже те, кто прожил в коммуналке целую жизнь, всё же стремятся съехать. Петербурженке Ольге Мельник повезло получить субсидию, вскоре она переедет в отдельное жилье. Даже несмотря на ностальгию по родным стенам.

Ольга Мельник: «У нас в квартире пять комнат, люди живут самые разные, у всех свой жизненный уклад, график. У всех свой характер. Много нюансов».

За все восемь лет, пока действует программа расселения коммуналок, удалось расселить только треть. И это учитывая тот факт, самые привлекательные варианты расселены уже давно. Вопрос — что будет с остальными, будут ли они кому-нибудь интересны? Ведь вряд ли в Петербурге найдется столько обеспеченных людей, способных выкупить под жилье все коммунальные квартиры Петербурга. А значит термин «коммуналка» из ушедшего советского прошлого так и останется повседневной реальностью Петербурга наших дней.