К юбилею Великой Победы в Музее семьи Бенуа открылась уникальная выставка. Экспозиция рассказывает, как спасали Петергоф и эвакуировали музейную коллекцию в годы войны. Всего выставлено более 150 подлинных предметов из петергофского собрания.

Большинство экспонатов хранится в фондах музея и никогда не выставлялось с довоенного времени. Проект — дань памяти музейным работникам, силами которых удалось спасти более 12 тысяч предметов. Мария Марченко уже побывала на выставке и встретилась с теми, кто возрождал Петергоф.

22 июня 1941-го здесь готовились к открытию летнего сезона. Но вероломное нападение Германии на Советский Союз изменило планы. Пришлось срочно вывозить ценности. 

Мария Марченко, корреспондент: «Работникам музея удалось спасти 12 тысяч экспонатов, чуть более трети довоенной коллекции. В первую очередь эвакуировали живопись, фарфор, ткани. Их аккуратно упаковывали в такие деревянные ящики и везли в Новосибирск, Горький, Сарапул». 

24 коробки отправили в Исаакиевский собор. Наборные паркеты Большого дворца укрыли коврами ворсом внутрь, сверху засыпали толстым слоем песка. Мебель «одели» в чехлы. До последнего верили, что враг не войдет в Петродворец. 

Елена Кальницкая, директор ГМЗ «Петергоф»: «Все, что можно было сделать, предвоенное поколение музейщиков сделало. И подвиг их огромен. Так же, как высока заслуга тех музейщиков, которые после войны собирали Петергоф по крупицам».

23 сентября немцы были уже в «Северном Версале». В первые же дни оккупации Большой дворец сгорел от попавшего в него снаряда. Пламя бушевало три дня. Фашисты под страхом расстрела запрещали его тушить. 

— Я стояла и смотрела на то, что горело. Все это было как во сне. Когда хочешь кричать, а нет голоса. Что должен делать хранитель, когда все рушится? Не знаю я, что делать. 

Головы купидонов и нимф, почерневшие от пороха, изрезанные осколками — самые беспристрастные свидетели оккупации Петергофа. Такими их обнаружили сотрудники музея, когда вернулись в 1944 году. Вместо бесценных мраморных статуй — шесть тонн кусков мрамора, вместо сервизов — две тонны битого фарфора. На экскурсии те самые, первые реставраторы. Пережившие блокаду Ленинграда, истощенные от голода, они буквально по кусочкам восстанавливали шедевры архитектуры. 

Елена Комлева, ветеран-реставратор государственного музея-заповедника «Петергоф»: «Конечно, трудностей было много. Материалов не было, зарплаты тоже. Но мы все-таки не покладали рук, знали, что это надо восстанавливать, и восстанавливали».

Людмила Малиновская, ветеран-реставратор государственного музея-заповедника «Петергоф»: «Была фотография и пять кусочков от этого венка. И вот по этим пяти кусочкам и фотографии я воссоздавала и должна была повторить именно то, что на фотографии. Ничего своего. По этой фотографии я лепила, по чертежу, по размеру. Я должна была воспроизвести, ничего не меняя, а только смотря на эту фотографию». 

Благодаря Людмиле Малиновской в Тронном зале снова появились лавровые венки, а во дворце Марли — лестница. Ее обгоревшие фрагменты представлены на выставке. А совсем недавно сюда вернулись подлинные орлы с решетки. 65 лет они хранились в семье офицера вермахта. Его сын решил найти прежних владельцев. Людмила Георгиевна сравнила оригинал со своей работой, выполненной по фотографии. 

Людмила Малиновская, ветеран-реставратор государственного музея-заповедника «Петергоф»: «Я была очень довольна. Без хвастовства. Это совпало с тем, что было».

Шестнадцать тысяч предметов из довоенной коллекции так и не удалось вернуть. В том числе самые ценные — Янтарную комнату и скульптуру Самсона из центрального фонтана. В отличие от других резиденций, вещи с инвентарным номером Петродворца встречаются на аукционах редко. И, скорее всего, то, что пропало во время войны, утрачено навсегда.