ДАМИР САЛИМЗЯНОВ,режиссёр: Наш «Процесс» смешной. Как это не печально, но всё это очень знакомо. То, что он там описывает, то что мир вокруг настолько абсурден, что чем больше человек пытается от него сбежать, тем больше этот абсурд его в себя всасывает.
Презумпция виновности. Наказание без преступления. Смех сквозь слёзы. Кафкианский абсурд истории банковского работника, который однажды утром оказался под арестом без каких-либо объяснений может вызвать улыбку. Театр «Парафраз» из Удмуртии привёз в Петербург иной «Процесс». Причина ареста Йозефа никому неизвестна: ни стражам, ни следователю. Но задержание позволяет ему быть свободным. Материя путаницы перенесена режиссёром в искажённый российский мир. Сохранены имена персонажей, но теперь стражи порядка одеты в спортивные костюмы, художники играют на балалайке, а матрёшками растапливается печь.
АННА ЛЕСИНА,корреспондент: Существование Йозефа К. напоминает глубокий и тягостный сон. Железные щиты, металлические стены и даже однотипная мебель – всё это помогает обезличить пространство, сделать его неуютным и предельно пугающим.
ВЛАДИМИР ЛОМАЕВ,актёр: Я прихожу в ЖЭК и понимаю, что я нахожусь в спектакле «Процесс». Я выхожу на улицу или в подъезд, и вдруг я понимаю, что снова нахожусь на спектакле «Процесс». Так бывает, к сожалению. И мне остается только улыбнуться и терпеливо ждать.
Винтики судебного механизма страдают от силы, его породившей: заседания проходят в жилых комнатах среди развешенного белья. Вместо полноценного дела у прокурора в руках грязные клочки бумаги. И одни и те же лица вокруг. Безликость и сумятица создаются намеренно. У всех актёров в спектакле, кроме исполнителя Йозефа, по несколько ролей.
ПАВЕЛ ШАРЫГИН,актёр: Я играю следователя и инспектора. Когда мы работали над этим спектаклем, я даже общался с настоящим следователем, чтобы перенять некую манеру взгляда, именно взгляда. Если следователь у нас уставший, раздражённый постоянными допросами, то инспектор — вальяжный, расслабленный, он в принципе не напрягается от всего происходящего. Ему даже забавно.
Йозеф К. сдался. Мясорубка системы перемолотила его сознание и герой, так и не узнав причину обвинения, с грустной иронией принял смертный приговор. Такой «Процесс» ещё больше походит на реальность, чем оригинал. И дело совсем не в отсылках к современности. Всё дело в юморе. Он та самая приправа, благодаря которой каждый из нас всю жизнь смиренно сглатывает абсурд происходящего внутри своего собственного процесса.
