Владимир Путин на этой неделе вернул нас к важному разговору об участи Ленинграда во время войны. Выступая 1 сентября перед школьниками в рамках марафона «Новое знание», президент призвал пресекать всякие разговоры о возможной сдаче города немцам.

Любая спекуляция на тему блокады недопустима — с этим соглашаются и историки. У них есть неоспоримые доказательства того, что выбора у Ленинграда и ленинградцев в 1941 году не было. О чем свидетельствуют документы? Мы поговорили с историком, профессором Европейского университета Никитой Ломагиным.   

Что известно историкам о планах вермахта?

«Есть много тем, которые мы можем обсуждать и можем дискутировать. Но есть темы, которые должны быть как «Отче наш». И одна из этих тем — это планы нацистов в отношении Ленинграда. Мне кажется, что мы должны какой-то труд взять на себя, я имею в виду прежде всего СМИ и тех, кто является лидерами общественного мнения, и все-таки с этими документами познакомиться. С тем, чтобы не заниматься ненужными спекуляциями. В этом смысле президент абсолютно прав.

Никакого выбора противник ленинградцам не предоставлял. 28 августа 1941 года года Гальдер, выражая волю высшего немецкого руководства —Гитлера — говорит о том, что город будет блокирован, инфраструктура будет разрушена, соответсвенно, голод будет избран в качестве важнейшего средства войны, выпускать население из города нельзя и стрелять во всем тем, кто из города пытается выйти. У нас есть масса документов, которые об этом говорят, то есть это неоднократный единовременный какой-то эмоциональный приказ. Какова участь Ленинграда? Голод, зима довершат дело, затем мы в него вступим весной и сравняем его с землей. Вот, собственно говоря, то, что, мне кажется, должны знать мы все, а не заниматься разного рода спекуляциями».

Почему именно блокада выбрана как способ ведения войны?

«Почему блокада? Естественно, они город хотели взять. Изначально они блокаду не планировали. Город надо было взять по планам немцев в течение 6-8 недель. Это не удалось. До трети офицерского состава они потеряли, двигаясь к Ленинграду. Хребет немецкой армии. Вопрос в цене победы. Каким образом достичь вот тот результат. Идти в город — означает, что потери будут очень большие, недопустимые. Это будет пиррова победа. Во-вторых, немцы узнали уже к этому времени, к концу августа, что все крупные инфраструктурные значимые в стратегическом отношении объекты, предприятия в том числе, будут заминированы».
Что думали ленинградцы?

«Вы знаете, с самого начала был колоссальный патриотический подъем в городе. Даже органы госбезопасности удивлялись тому, что, казалось бы, должна была пятая колонна, то что воспринимали в качестве пятой колонны, как-то активизироваться. Этого не было. Была консолидация, естественная консолидация. По мере нарастания трудностей разного рода сомнения возникали.

У нас есть материалы, которые показывают, что одна из женщин-матерей, которая потеряла в 1940 году одного ребенка, в августе 1941 года потеряла второго сына 10-летнего. Он должен был эвакуироваться, был эвакуирован в Боровичи. Никакой информации у нее не было. Третий больной ребенок был у нее на руках. Она не уехала, потому что сама заболела и хотела каким-то образом поддержать мужа. И вот она стала собирать подписи женщин-матерей с тем, чтобы каким-то образом организовать выход из города нетрудоспособного населения.

Письмо-обращение было написано 15 сентября 1941 года, потом было расследование, но у нее были чрезвычайные обстоятельства. Даже вот по материалам военной цензуры у нас есть такие данные — только 20 процентов писем было задержано с такими негативными настроениями. Даже в самые сложные периоды, которые мы называем смертным временем — декабрь, январь, февраль 1942 года».

Как рассказывать детям о блокаде?

«Как мы должны говорить? Я не берусь кого-либо учить. Это сложная тема. И, наверное, нужен новый формат блокадного урока. Нужно смотреть на те фотографии, на семейные архивы. Через знакомство с историей семьи, со своими прабабушками, прадедушками, поскольку речь идет о совершенно юных, молодых мальчиках, девочках, юношах, девушках.

Рассказ должен быть о том, то они делали, как пережили войну. И вот чувство, в моем случае благодарности. Бабушке удалось сохранить троих детей, включая мою мать, которой было 7 лет. Вот как она жила, как она выживала в условиях этой блокады. Через документы личных архивов семейных, поскольку им мы точно доверяем, дневники. Их можно смотреть, можно читать. Учитель должен найти тот дневник, который соответствует уровню подготовки в классе. Нет универсального какого-то подхода. Врать не надо».   

Нематериальный памятник блокаде

«Войны людей чему-то учат. Вот гуманизация международного права происходит через подытоживание того, через что мы прошли. Через то, что сделали те, кого мы считали культурной нацией. Голод нельзя использовать как средство ведения войны. Блокады недопустимы. Это дополнительный протокол Женевской конвенции. В случае Ленинграда — это нематериальный памятник, если хотите».

Фото и видео: телеканал «Санкт-Петербург»