Трудно переоценить сегодня любое свидетельство о блокадных днях. Пережившие то страшное время хранят в памяти мельчайшие детали — то, что обычно ускользает с годами, но только не тогда, когда речь идет о блокаде.
Таким живым блокадным документом стало интервью, которое дала нашему телеканалу 96-летняя петербурженка Злата Хржонстовская. Но отдельного внимания заслуживает история нашего с ней знакомства.
Имя блокадницы появилось в криминальной хронике — пожилая женщина стала жертвой грабителя. Он напал на нее с ножом. И вот теперь важная деталь — она попыталась дать ему отпор! Силы, конечно, были не равны, но на помощь пришли соседи. Злодея задержали.
Съемочная группа телеканала «Санкт-Петербург» приехала к Злате Георгиевне, когда она вышла из больницы. На лице у ветерана все еще были синяки и ссадины.
Злата Хржонстовская — дочь известного петербургского архитектора — награждена орденами и медалями. После войны была референтом в Пушкинском доме: работала с академиком Дмитрием Лихачевым. И вот, что она вспоминает о блокаде Ленинграда.
ЗЛАТА ХРЖОНСТОВСКАЯ,житель блокадного Ленинграда, участник Великой Отечественной войны: «Мы ночью делали мины. Я шестнадцатилетняя в резиновых перчатках промывала эти мины в холодной-холодной воде. А было 20 градусов или 30 градусов холода. Досталось, конечно мне вот так…
А потом нас послали на Серафимовское кладбище хоронить покойников. Подъезжала машина-полуторка. Полная мороженых трупов. Эти трупы бросали на землю. Нам надо было покойника поднять, покойника уложить и довезти до рва, потому что машина сама туда не могла пройти. И вот мы туда везли и бросали в яму. Ужасов много. После этого у меня поднялась температура до 40 и случился нервный приступ.
Мы уже не боялись, уже люди привыкли. Мы сидели дома. В наш дом попал снаряд. Так мотало. И убил моряков, которые были на крейсере «Киров», а здесь был их кубрик. И несколько человек было убитых. Я тоже бегала туда, помогала.
Мы слышим крик девочки. Маленькая девочка. Мама пошла. Видит, лежит труп матери. Мать холодная, а девочка одна. И орет безумно. Мама взяла эту девочку, привела. Вшивая. Грязная. Стали мыть ее. Помыли. Что с ней делать? Она узнала, где есть детский дом. Свезла эту девочку туда. И девочка после войны еще была жива и здорова. Вот так.
Я вставала в 6 часов и шла за хлебом утром. Иду по черной лестнице. Иду. Темно. Единственное, были спички, это наше счастье. Иду, ступаю на маленькую лесенку. Встаю на что-то, не знаю на что. Зажигаю спичку. Лежит мертвец. А я на нем стою. И у него. Вот так вот держит икону. Я взяла икону. Помолилась и пошла дальше. Сказала дворникам. Они потом вынесли его.
Убирали город хорошо. Все вышли убирать. Все. Кто больной, кто старый. Все убирали город. Поэтому эпидемий не было.
Люди встречались на улице. Друг друга обнимали и целовались. И плакали. Этот праздник, как 9 мая, так и этот праздник, со слезами на глазах».
Подписывайтесь на нас:
Фото и видео: телеканал «Санкт-Петербург»
