В отделении гипербарической оксигенации детской больницы имени Н.Ф. Филатова приостановлена работа барокамеры.
Маленькие пациенты получали в клинике вспомогательную терапию. Родители задаются вопросом, как продолжать лечение детей дальше. Подробности — в репортаже Павла Архипкина.
В отделении баротерапии уже больше месяца тишина. В коридорах пусто. В начале 90-х здесь работали три гипербарические камеры. Две уже вышли из строя. Последняя спасительная капсула могла работать до марта 2015 года. Такое заключение сделали эксперты после диагностики. Но курсы терапии для десятков пациентов внезапно прекратили.
Наталья Денисова, мама маленького пациента: «Нам было назначено 20 сеансов, мы смогли пройти только 10 сеансов. Потом заведующий отделением приостановил работу».
Ване почти пять. И с рождения малыш серьезно болен. Поражение центральной нервной системы. Больше двигаться и меньше спать ребенок начал после сеансов баротерапии. Обратиться за помощью к специалистам детской больницы №5 — за дополнительным кислородом — маме Вани посоветовал врач из Германии.
Наталья Денисова: «После лечения он стал смотреть в глаза, а сфокусированный взгляд означает возможность обучения ребенка. Это значит, что вы можете начать заниматься».
Отключать аппарат изначально не планировали. Вопрос возник о простой диагностике анализаторов в помещении, об этом попросил заведующий отделением. А потом, несмотря на заключения о том, что спасительная камера, еще может работать, проверить решили и ее. Главврач до сих пор уверена, что лишать пациентов кислорода необходимости не было.
Людмила Исанкина, главврач Детской городской клинической больницы №5 им. Филатова: «Одна существующая барокамера вполне справлялась с тем потоком и тем спросом, который существовал в нашем стационаре. За 9 месяцев 2014 года можно было провести 732 сеанса. Проведено было 632 сеанса. Есть еще ресурс, резерв».
Проверку проводит комитет по здравоохранению. Лучше было подстраховаться. Барокамера сильно изношена. Когда кислород подается под давлением выше атмосферного, химическая реакция может привести к возгоранию или взрыву. То есть человек внутри может сгореть заживо. Но внеплановая диагностика слишком затянулась.
Евгения Семенова, пресс-секретарь комитета по здравоохранению Санкт-Петербурга: «Речь о закрытии отделения не идет. Речь идет о том, что работа на время приостановлена, чтобы техническая комиссия смогла провести экспертизу и установить, что необходимо сделать, чтобы барокамеры заработали».
Кабинеты, оборудованные барокамерами в городе есть в нескольких клиниках, при этом альтернативы именно этому отделению в Петербурге все-таки нет. Здесь полный спектр. Реанимация, все процедуры проходят под наблюдением десятков врачей, которые пока сидят без работы. Сюда водили студентов, здесь ежегодно обследовали сотни пациентов
Виктор Кулешов, главный специалист комитета по здравоохранению по баротерапии: «Альтернативы этому отделению нет. Оно приспособлено для лечения детей методом гипербарической оксигенации. Оно имеет лицензию».
Точных сроков, когда закончится проверка оборудования, пока не называют. Родителям маленького Вани и другим пациентам, нуждающимся в помощи врачей, только объяснили, что сама процедура баротерапии не обязательная, а вспомогательная при оказании медицинской помощи. По сути это так. Но они сами, конечно, не согласны, ведь для их больных малышей это каждый день без кислорода.
