Решение по памятнику Виктору Цою в Петербурге откладывается. Заседание Градсовета, которое должно было состояться сегодня и где надеялись наконец прийти к компромиссу, перенесли.

Пока нет ясности даже с тем, в каком образе предстанет певец и кто будет автором. Свои версии готовят два скульптора. С обоими встретилась Александра Ли. 

Скульптора Матвея Макушкина обвиняют в художественной бедности, строптивости и даже плагиате. Но он продолжает работу над фигурой Цоя. Помогают песни, архивы и собственные воспоминания. Двадцать пять лет назад простому мальчишке-безбилетнику повезло увидеть рок-идола на концерте в маленьком сибирском городке. За пару месяцев до гибели. 

Матвей Макушкин, скульптор: «Я запомнил, что он был очень высокий: лицо ничего не выражало, глаза смотрели вдаль. Он просто был не здесь, а где-то далеко».

Глаза прочно засели в памяти. А ещё эта поза, будто позаимствованная у кумира, и знаменитая фотография, сделанная в 1988-м на знаменитом же прерванном концерте в Москве. 

Матвей Макушкин, скульптор: «Он встал именно в эту позу, сложив руки, и смотрел вдаль, не знаю, о чем он думал в этот момент, но это очень характерно».

Этот образ Матвей представил на конкурсе, организованном в 2009-м году Фондом памяти Цоя. После безоговорочной победы в первом туре автор почему-то отказался от прежнего замысла и выставил эту, совершенно другую фигуру последнего рок-героя советской эпохи. 

Главного фаворита с новым гипсовым Цоем не поддержали, а вышедшие в третий тур работы других авторов несмотря на хорошую оценку жюри Фонду и лично отцу погибшего музыканта Роберту Цою показались недостаточно ёмкими. 

Вернулись к первому эскизу-победителю, предложив совместно доработать его с финалистом конкурса Алексеем Нечипоруком. Но в просторной мастерской двум разным скульпторам стало тесно. 

И тогда второй автор решил лепить собственную фигуру Цоя по эскизу, с которым вышел в финал конкурса. 

Как и Макушкин, Нечипорук отразит взгляд певца, устремлённый вдаль. Но в остальном изваяние звезды по имени Цой, которое он ревностно прячет от посторонних глаз, не похоже на фотографичного Цоя по версии Макушкина. Принципиальное отличие — положение рук. Фанатам певец был открыт, даже несмотря на свой сдержанный, порой мрачный образ, считают скульптор и архитектор проекта. Композицию уравновешивает гитара за спиной,  по-профессиональному объясняют авторы. 

Геннадий Челбогашев, архитектор: «Сложность в чём: мы не лепим гитару или узлы рук. Мы лепим образ. Для нас важен в первую очередь образ!»

Оба проекта разошлись и по материальному критерию. Заказчику памятника — Фонду имени Цоя — проект обошёлся бы в 15 миллионов рублей. Авторы уже нашли спонсора, но организаторы конкурса пока медлят с вердиктом. 

Геннадий Челбогашев, архитектор: «Фонд Цоя диктует, какая должна быть скульптура. В этом вся беда. Фонду понравилась эта работа якобы: ну, трудно оценить. Как можно оценить музыку, например, если ты не профессионал?» 

Спасти памятник должны не профессионалы и не близкие, а поклонники, считает теперь уже бывший член фонда, экс-директор группы «Кино». Пока же участниками конфликта, по его мнению, движет личный интерес. 

Юрий Белишкин, экс-директор группы «Кино»: «И деньги, и амбиции, и всякое разное — все что угодно. Но не любовь! Когда есть любовь, вот это есть! Мне, условно говоря, нравится второй вариант, если народ выберет первый, я с этим соглашусь!» 

Любовь и дань памяти можно выразить без интриг, денег и даже профессионального признания. Об этом точно знают уличные художники из Белоруссии. Чтобы подарить одному из дворов в центре Петербурга всё тот же устремлённый вдаль взгляд Цоя, авторы портрета даже не согласовывали место. Хотя именно этот вопрос в истории с будущим памятником оказался самым простым. 

Александра Ли, корреспондент: «Определились пока только с местом установки памятника Виктору Цою. Здесь, в сквере по проспекту Ветеранов. С его появлением эта территория должна преобразиться. И пока градостроители решают, какому из памятников отдать предпочтение, город в ожидании перемен».