Родители маленькой девочки, которая в одиночестве гуляла по Магнитогорской улице, до сих пор неизвестны. Малышка всё ещё находится в приюте «Транзит». Её отправка в детский дом откладывается на неопределённое время. Полиция сейчас разыскивает родственников ребёнка в Узбекистане. Татьяна Баженова съездила в приют и узнала, как взрослые решают совсем не маленькие детские проблемы.
История этой девочки облетела, кажется, все информленты. Правда, тут говорят — случай не уникальный. Хасият до сих пор живет в приюте. А поиски ее мамы будут продолжаться столько, сколько потребуется. И таких детей здесь много. У каждого свой маршрут. Совсем недавно сюда попал юный «Ромео», который сбежал в Петербург, ради встречи с любимой. Сейчас уже дома. «Транзит» — своеобразный переправочный пункт. Из асоциальной жизни в благополучную.
Марина Рябко, директор СПб ГБУ «Приют-Транзит»: «Каждый из них все равно находится в состоянии стресса. От одного только попадания в казенный дом. Плюс их индивидуальная история. Насколько это возможно, мы это делаем. Происходит это путем консилиума. Собираются специалисты и решают схему его «маршрута».
Реагируют на то, что вокруг, они совсем по-разному — малышам в приюте, предсказуемо, очень комфортно, а вот ребятам постарше приходится сложнее. Кто-то плохо говорит по-русски или вообще находится под следствием, кто-то — просто не хочет жить взаперти. Иногда подростки «голосуют ногами» — сбегают из приюта. Уже на входе воспитатели предупреждают — запомнить неславянские имена подопечных будет непросто. Правда, оговариваются — это совсем не значит, что родители из ближнего зарубежья самые безответственные.
Мария Богачева, заведующая социально-правового отделения СПб ГБУ «Приют-Транзит»: «Проблемы есть абсолютно во всех странах и проблемы одинаковые. Те же проблемы в Германии, Швеции, Норвегии и Финляндии. География идет от транспортных железнодорожных и авиапотоков. Переброска в Еврозону пойдет через Россию, где дешевле путь. В Европе есть такие учреждения — шелтеры называются. В принципе, проблема одинаковая».
Проблемы детей решает целый штаб взрослых — в «Транзите» соцработников почти шесть десятков. Число подопечных всегда разное — за день могут приехать или уехать два-три ребенка. А покинуть приют порой не так просто — бывают случаи, когда принимающая сторона слишком затягивает с решением. Трудно вернуться домой детям из Туркмении, Кыргызстана, а теперь еще Украины. Но чаще — дипломатия уступает состраданию. И они возвращаются на родину по упрощенной схеме.
Марина Рябко, директор СПб ГБУ «Приют-Транзит»: «Мы вне политики, потому что это дети. А дети не должны зависеть от передряг, которые происходят в государстве».
Татьяна Баженова, корреспондент: «Несмотря на то, что некоторые подопечные приюта «Транзит» все-таки попадают в детские дома, основной задачей специалистов остается возвращение каждого ребенка в семью. Процедура оформления занимает несколько месяцев, иногда — год-полтора. Результат такой работы — по 300-400 возвращенных в год. А за все годы устроить удалось 5 тысяч детей».
