85% заявлений о банкротстве компании подают, когда спасти бизнес уже невозможно. Однако как говорят профессионалы, далеко не всегда финансовая несостоятельность означает окончательную гибель предприятия. Главное - вовремя обратиться за помощью. В тонкостях банкротного процесса разбирался Богдан Бакалейко.

Пока одни рвут на себе волосы, другие на этом зарабатывают. Арбитражных управляющих современный российский бизнесмен чаще воспринимает как похоронную команду для бизнеса.

Однако с изменением законодательства банкротство стало реальной возможностью спасти свою компанию и расплатиться с кредиторами. К примеру, на случай банального кассового разрыва, когда заказчик еще не расплатился, а кредиторы уже поджимают с выплатами. 

Дмитрий Бухаров, арбитражный управляющий: «Помните, была волна рейдов и захватов, когда люди с долгом 200 тыс. арестовывали целый завод, заколачивали двери. А дальше, начиналась борьба по выжиманию руководства из кресел. Предыдущий закон позволял это сделать. С последними поправками — ситуация немножко поменялась. Сейчас закон стал продолжниковый, в нем дается защита должнику».

Герой известного американского фильма сейчас вряд ли смог бы сколотить свое состояние. Продать убыточное предприятие втридорога довольно сложно. Порой выгоднее дать возможность компании встать на ноги. Разница в том, что в случае банкротства эти процессы проходят под чутким контролем заинтересованных лиц. 

Иван — профессиональный коллектор, его задача найти и реализовать все активы банкротящейся компании. Случаи, когда кредиторы брались сами поставить компанию на ноги, бывали в его карьере не раз. 

Иван Алексеев, коллектор: «И когда кредиторы посмотрели что сама производственная линия, если ее разбирать, ее нельзя продать по хорошей цене. И когда они посмотрели, что продукция компании пользуется спросом, было принято решение, поменять директора на арбитражного управляющего, который проконтролирует, чтобы прибыль шла кредиторам».

Первое правило бизнеса — защищай свои инвестиции, однако в процессе банкротства каждый трактует его по-своему. Как показывает практика, предприниматели почти всегда стремятся вывести активы из убыточной компании. Обычно имущество должника продается по заниженной цене дочерним или аффилированным компаниям. Задача управляющего — признать такие сделки недействительными. 

Иван Алексеев, коллектор: «Одно дело, когда выводится земельное имущество. Понятно, землю никуда не вывести. Другое дело, когда выводится автотранспортные средства, перерегистрировать транспортное средство, для этого нужно не больше 1 дня. Вернуть обратно в конкурсной массу нередко требует года».

Еще один распространенный ход — выдать кредит самому себе через другое юрлицо. Как правило, существуют такие долги только на бумаге, но зато сильно осложняют жизнь банкирам. Внедрив в совет кредиторов свою компанию, предприниматели затягивают процесс банкротства и осложняют поиск имущества. Известны случаи, когда собственник с существенным дисконтом перекупал больше половины своих долгов и навязывал оставшимся кредиторам невыгодное мировое соглашение. 

Богдан Бакалейко, корреспондент: «Здание за моей спиной — комплекс «Монблан», самый известный актив корпорации «Строймонтаж» Артура Кирилленко. Более громкой истории банкротства, Петербург не знает. Во время кризиса 2009 года споры с кредитором переросли в настоящую войну, причем крайними в конфликте чуть не стали дольщики. Жилые помещения банкирам, конечно, не достались, забрать удалось только бизнес-центр. Сейчас страна встала перед угрозой нового кризиса, и нельзя исключать, что уже скоро топ громких банкротств Петербурга пополнится новыми именами».

Долг Артура Кирилленко и его корпорации «Строймонтаж» на момент банкротства составлял 6 миллиардов рублей, однако это далеко не предел. Владелец группы «Осло Марин» Виталий Архангельский набрал кредитов на 10 миллиардов. Чтобы частично вернуть долги, банкиры продали даже личную квартиру бизнесмена.

Самым живучим из банкротов оказался «Фаэтон» Сергея Снопка. Заправки под этим брендом функционируют до сих пор, хотя остатки бизнес-империи давно делят между собой банки. К новому поколению петербургских банкротов можно отнести фруктового импортера JFC Владимира Кехмана, долг которого оценивается в 10 миллиардов. Все шансы войти в историю теперь есть и у автохолдинга «РРТ-Моторс» Олега Барабанова. Буквально сегодня суд ввел в отношении дилера «РРТ Северо-Запад» процедуру наблюдения.